Песочные часы Невидимки - Страница 37

– Почему вы написали, что он – маньяк? – Я снова била вслепую.

– А кто же? Он знакомился с девчонками и убивал их, – терпеливо повторила Алена. – Вы что, никак не врубаетесь? Он выдавал себя за декана и предлагал им помощь. А потом убивал. Я и дочку его предупредила, чтобы знала, кто ее папочка. Ей еще повезло, такой и родную дочь мог порешить!

– Дочку вы предупредили, но в полицию написали анонимно… – не унималась я.

– Да лениво мне было на допросы таскаться, – спокойно сказала девушка и тут же спохватилась: – Вы не думайте, я готова дать показания! Могу даже в камеру!

Разговор явно пошел по кругу. Второй раз интересоваться, почему же Анимов не убил саму Алену, я не стала. Вместо этого спросила:

– Он проявлял какие-то садистские наклонности? Бил вас, угрожал?

– Нет, – пожала плечами Алена. – Так что, будете меня снимать?

Я пообещала посоветоваться с режиссером и отошла от девицы. Вера и психолог двигались за мной, как привязанные, и сильно действовали на нервы, мешая мне сосредоточиться. Наконец я приняла решение – помощь психолога нам так или иначе нужна, так что расскажу я Андрею Викторовичу об «эксперименте» с губной помадой. Серьезно подозревать его я почему-то не могла. Может, потому, что уж очень он был обаятельным?

Вера охотно повторила свою историю, вновь подчеркнув, что не помнит лица парня, предлагавшего ей помаду. Психолог вздохнул:

– Я рассказывал на курсах об этом эксперименте. Его мог повторить любой мой слушатель, даже без всяких криминальных целей.

– Вы рассказывали об этом на лекциях?! – ахнула я. Если об этом эксперименте знает весь университет, тут ловить нечего. Скорее всего, кто-то из студентов решил проверить теорию на практике.

– Нет, на лекциях я не все рассказываю, – усмехнулся Андрей Викторович. – Иначе кто же пойдет на мои платные курсы? А вот там я привожу в пример множество различных экспериментов, и некоторые идеи мы даже на практике проверяем. Прямо в группе.

– В группе только ваши студенты? – Я лихорадочно думала, сколько человек нам еще придется опросить.

– Как раз наших студентов там меньшинство, – грустно сказал психолог. – Люди без психологического образования хотят знать, как управлять собой и ближними. А студенты-психологи – умные, они и так все знают.

– Сколько лет вы ведете группы?

– Два года назад начал, – охотно сказал психолог и, копируя интонации Алены, кокетливо спросил: – Снимать будете?

– И сколько групп у вас было? Сколько в них человек? – не отставала я.

– Так, по группе в год, итого – три, – весело ответил он. – Человек по десять, не больше. Фамилий не спрашивайте, не помню.

– Списки есть?

– Где-то я записывал, – с сомнением сказал он. – Но уже все выкинул, наверное.

– А в компьютер не вносили? – удивилась я.

– Зачем? – в свою очередь, удивился психолог. – Думаете, я налоги с этих курсов платил? Зачем мне ведомости? Для себя записал имена, и все.

– Только имена, без фамилий?

– Разумеется, фамилии мне называли. Только я не уверен, что они были настоящие, – пояснил он. – У нас люди не очень охотно на тренинги ходят, особенно на такие – «Как управлять собой и людьми». Считается, что собой и так каждый должен уметь управлять, а другими – вроде и не надо.

– Надо найти эти списки! – решительно сказала я. – Единственная зацепка.

– Да любой мог проверить, как эта теория работает на практике, – беспечно отмахнулся психолог. – Это необязательно был маньяк.

– Необязательно, – подтвердила я. – Но другой-то зацепки у нас нет! Вера, как жаль, что ты ничего не помнишь!

– Девочки, давайте воспроизведем всю сцену, – загорелся психолог. – Вера, встаньте так, как вы тогда стояли… Вы шли по коридору? Ну так идите. А я вам предложу помаду. Вот так: он вышел из-за угла? Или он шел сзади и просто ускорил шаг? Наклонился к вам? Куда он смотрел, в пол?

Совместными усилиями мы выяснили, что парень шел сзади, внезапно ускорил шаг, обогнул Веру и, глядя на свои ботинки, протянул ей слегка потертый фиолетовый тюбик помады со словами: «Вот, вы обронили». Парень, похоже, был чуть ниже Веры, если, конечно, он не слишком сильно сутулился. Волосы под бейсболкой с длинным козырьком, скорее светлые, чем темные. Голос чуть хрипловатый, скорее молодой, чем старый. Скорее тенор, чем бас или фальцет. Словом, ничего наш эксперимент не дал.

Мы тепло распрощались с Верой, уже прогулявшей одну лекцию и теперь торопившейся на следующую. Андрей Викторович пообещал вечерком поискать списки посетителей своих курсов. Я поблагодарила и устало опустилась на ближайший подоконник. Нужно еще заехать к Наташе Михайловой и к Агафону, но до чего же не хочется… Кучу народу уже опросили, а толку? Ничего, кроме крошечной зацепки с помадой. И то не факт, что это был маньяк. Может, просто кто-то из почитателей Андрея Викторовича забавлялся. Или… это был он сам?

Глава 13

– Наташа, когда именно у вашей матери появились тревожные предчувствия? Ну хоть примерно назовите число. Или какое-то событие этому предшествовало?

Мы с Димой Тужилиным старались изо всех сил, но Наташа Михайлова то ли не понимала, чего мы от нее хотим, то ли не хотела понимать. На минуту я даже пожалела, что с нами нет Андрея Викторовича. Может, он сумел бы объяснить ей все подоходчивее?

– Я не смотрела на календарь, – уверяла нас Наташа. – Не знаю, отчего мама решила, что она скоро умрет.

– Наташенька, вы же красавица, – умолял ее Дима. – Вы же хотите, чтобы вас по телику показали? Ну хоть придумайте что-нибудь!

– Наташа, но ведь был какой-то особый день, когда мама перестала радоваться вашей учебе в институте и решила, что ей скоро придет конец? – не унималась я. – Вы должны помнить, когда это случилось!