Песочные часы Невидимки - Страница 19

– Сложно сказать, – вздохнул психолог. – У Олеси, похоже, начался острый психоз или шизофренический приступ. В таком состоянии люди внушаемы сверх обычного, но трудно определить, как именно подействует на них внушение. Она могла пойти следом за ним, могла броситься бежать, могла напасть на него с кулаками… Это непредсказуемо.

– А что вы думаете о предчувствиях? – внезапно спросила я.

– Ничего. Тут наука молчит, – улыбнулся психолог. – А кстати, Полина, – что тут делаете вы?

– Олесю ищу, – быстро ответила я.

Психолог негромко засмеялся:

– Прямо тут, на этом самом месте? Вы надеетесь, что она материализуется здесь так же внезапно, как исчезла?

– А что, вполне возможно – подземный ход проходит именно через деканат, – злясь на себя за неуместную откровенность, но улыбаясь через силу, предположила я. – Или он вообще в стене проложен.

Я замерла, положив руку на телефончик, готовясь услышать что-то вроде: «А давайте-ка я покажу вам этот самый подземный ход!» Тогда и нажму на заветную кнопку. Но психолог немного помолчал, а затем вежливо сказал:

– Ну что же, удачных вам поисков!

Я в некотором недоумении смотрела ему вслед, даже потрясла слегка головой, пытаясь понять – что это было? Зачем я рассказала ему про Олесю, зачем несла весь этот вздор? Загипнотизировал он меня, что ли?..

Глава 7

Оставшиеся три часа дежурства я металась по коридору, как загнанная лошадь, пытаясь решить, рассказывать ли Оскару про мой разговор с психологом? Совесть требовала рассказать, но ведь я так и не нажала на кнопку тревоги! Даже страшно было представить, что сделает со мной Оскар за такое ослушание. А с другой стороны – нажала бы я на кнопку, примчался бы Сергей из фургона, приехала бы группа захвата… Скольких людей я сорвала бы с места, а зачем? Пересказать наш диалог я могу дословно, без всякой записи, память у меня хорошая. Вот если б он меня позвал куда-то – тогда да, я забила бы тревогу.

Но я прекрасно понимала – себя успокоить легче, чем разъяренного Оскара. А если еще и Саша узнает – все, меня привяжут к домашней батарее, но в универ больше не пустят. И я приняла соломоново решение: о разговоре с психологом расскажу, но только Маше. Пусть держит его на заметке, но меня не выдает.

Около пяти вечера я вышла из здания и села в машину Сереги. Саша сидел рядом с ним, вполне спокойный, судя по всему, мужчины нашли общий язык.

– Ну что, пересаживаемся в нашу машину и едем домой? – спросил Саша.

– Вообще-то у группы совещание… очередное, – неуверенно сказал Сергей. – Но Полина – штатская, так что даже не знаю…

– Я в группе! – тут же возмутилась я. – Сашенька, ты поезжай, а меня потом Серега до дома докинет, ладно?

– Ладно, – вздохнул муж. – Сергей, до квартиры ее доведешь?

– Абыжаешь, началнык! – гаркнул Сергей. – Доставлю в лучшем виде!

С опущенной головой Саша вышел из машины и пошел почему-то не к своему авто, а в универ. Но слишком уже удивиться этому я не успела – Серега резко газанул, и мы понеслись на планерку.

– Вот такие вы все, бабы, – ворчал по дороге Сергей. – Достанется вам хороший мужик, так вы его не цените!

– Я ценю! – возмутилась я. – С чего ты взял?

– Ценила бы – сидела бы дома и борщи мужу варила. А не маньяков приманивала, бегая по коридорам.

Я не стала пояснять, что борщи у нас дома варит Саша, а я – в лучшем случае – делаю бутерброды с колбасой. Бессмысленно тратить нервные клетки на спор с поклонником патриархата. Поэтому я молча слушала его ворчание, в который раз прокручивая в голове свой разговор с психологом.

На планерке, кроме оперативников, психиатра с психологом и нас с Машей и Тамарой, присутствовал какой-то полный лысоватый дядечка в старомодном костюме-тройке. Глазки дядечки весело поблескивали сквозь стекла очков в тонкой железной оправе.

– Полина, это по твоей части, – сухо сказал Оскар. – Вот этот гражданин уверяет, что он – ясновидящий, и ему открылось, где надо искать пропавших девушек.

– В принципе поиски девушек – по твоей части! – не удержалась я. – А вообще, в чем проблема? Он советует искать девушек на Марсе?

– Нет, в трех километрах от города, – бросил Оскар. – Готов показать это место, если мы поедем с ним.

– Так пусть покажет!

– Но он требует дополнительных сведений, чтобы его ясновидение не сбилось с пути, – продолжил Оскар, и все, как по команде, уставились на дядечку. Но тому всеобщее внимание, похоже, только льстило.

– Позвольте представиться, – он чуть приподнялся со стула и церемонно поклонился. – Незнанский Агафон Агафонович. Можно просто – Агафон. Я вчера увидел фоторобот у своего дома, – опустив мощное седалище на стул, так же жизнерадостно продолжил он. – И вечером на меня нашло озарение! Я увидел – этот мужчина едет на своей машине… Он проехал автозаправку, немного притормозил. И тут… – Внезапно его голос слегка изменился, стал более звучным и густым. – Я увидел: в его машине лежит девушка. Она мертва. Умерла недавно и мучительно. Он везет ее в лес.

Он замолчал.

– А дальше? – спросил высокий худой брюнет, выступавший против расклейки фоторобота.

– Он довез ее до леса и выкинул там, – спокойно ответил дядечка. – Ответьте мне на пару вопросов, и я сегодня же отвезу вас на место.

– Задавайте, – сказал Оскар.

– Мужчина, чей фоторобот развешан на всех столбах, как-то связан с пропавшими студентками?

– Зачем вам это знать?

– Для вдохновения, – внушительно ответил Агафон.

– Извините, но если вы ясновидящий, должны знать и так, – ехидно сказала я. Ясновидящие мне надоели еще в салоне. Так нет, они уже и сюда пробрались!